Я просыпалась, и каждое утро солнце било в глаза. Никаких занавесок, даже самых прозрачных, не обнаружилось. Что за невезение. Но это, пожалуй, было единственным неудобством.
Я вставала, и пол приятно скрипел и ходил ходуном под ногами. Было приятно наступать на эти отполированные сотнями ног доски, и я всегда снимала туфли, когда возвращалась в номер. В баре на цокольном этаже изумительно кормили и подавали запредельно вкусный и такой ароматный зеленый чай с местными травами. Я наслаждалась запахом дерева, прохладой и приятным светом.
Я выходила во дворик, накидывала пальто, раскрывала зонт и взлетала. С новыми силами я дула в северо-западном направлении, набирая скорость, мощь, возвращаясь в привычные потоки, на свою работу. Вихри закручивались в петли, падали вниз, поднимались вверх, танцевали бачату, кружились в вальсе, окунались в мелкие озера, сносили белок с веток, играли сухими ветками на земле, взметая их и резко бросая обратно, на землю.
Я пробыла в той гостинице всего несколько дней. Я пила, ела, спала, танцевала на скрипучих досках, тихо пела, читала, рисовала, слушала дождь, грелась на подоконнике в лучах солнца, вспоминала тот маленький пыльный переулок в одном из маленьких городов какой-то страны, где я встретила тебя. Видела только миг, пронеслась дальше и больше никогда не встречала. Нет, не ветер, человека. Высокого парня в зеленой куртке с густыми волосами и морщинками возле глаз.
Я не могла остановиться, стать твой спутницей хоть на пару минут, сказать хоть слово, спросить адрес, чтобы вернуться когда-нибудь. Я должна была лететь дальше.
Ветер может любить что-то больше. Может, он может. Мне позволялось остановиться, стать с тобой одной плоти, навсегда остаться, идти рядом. Но я не могла. Я не могла. Я выливала себе на голову сотню дождей, но так и не смогла забыть. И вот теперь... я там, где всегда хотела, делаю то, что люблю. Я ветер. Ветер, который помнит тебя, но никогда не сможет вернуться.
|
