друзья:
|
|
| 04.09.2010 |
| |
| 17:31 Блеск и нищета звезд манежа |
| Запись открыта: всем |
|
Теги:
ностальгия
, цирк
|
В связи с воспоминаниями о цирке, поискала в Сети информацию о самых запомнившихся мне артистах, с которыми когда-то работала. Не все новости приятные, многие печальные.
Были на моей памяти превосходные канатоходцы: Александр Медников и сестры Гаджикурбановы. Когда-то работали 8 человек – Медников и 7 сестер, дочек известного дагестанского канатоходца Гаджикурбанова. Но я видела номер уже из трех человек – Александр, его жена Фатима и ее сестра Изольда. Роскошные смуглые красавицы (особенно Фатима) с водопадом черных волос ниже пояса в алых сверкающих купальниках , с султанами из страусиных перьев на голове, и атлетичный блондин Медников. Номер был не только красив, но и сложен. Выступали высоко, под куполом цирка, использовали аппарат с изменением угла каната, как у Волжанских. Когда мы с ними работали в начале 80-х, Медникову было где-то 30-31, а Фатиме – лет 28. У них был красивый высокий сын, больше похожий на Фатиму. Так как они часто с номером выезжали за границу, одеты они были супермодно по тем понятиям – джинсовые костюмы, дубленки, какие-то немыслимые расшитые ковбойские сапоги.
И вот узнала, что 13 лет назад Александр Медников на гастролях за границей серьезно травмировался и лежал все эти годы в коме, насколько поняла - в США, а весной 2009 года умер. Фатима все эти годы была рядом с ним. Подробностей не знаю. Просто сердце сжалось, вот ведь какая трагическая судьба на волне успеха.
Вторая печальная новость – о смерти Мусина. Был такой невероятный коверный и дрессировщик кошек – Валерий Мусин. На мой взгляд, лучший клоун СССР. Хотя мы со многими прекрасными коверными (так в цирке называют клоунов) работали, талантливыми ребятами и уже заслуженными артистами. Но для меня Мусин – лучший. Крепкая сутуловатая фигура, большие натруженные руки, хриплый голос, носатое выразительное очень подвижное лицо и глаза – ах, какие это были глаза! Его черный взгляд в упор прожигал насквозь, я сразу начинала внутренне трепетать. Думаю, ни одна женщина не могла против него устоять. В нем было то, что сейчас называют харизмой.
Его репризы были бесподобны, смешны, никогда не пошлы. Он часто импровизировал, поэтому я смотрела все его выходы чуть ли не каждый день, если позволяло время. И не только я, многие артисты. А его номер с кошкой? Куклачев отдыхает. Помню, что когда на репетиции он отрабатывал еще с двумя кошками по очереди трюк «ладушки», они сидели у него столбиком с нахмуренными мордашками. А он подставлял ладони по очереди и хрипло командовал: «ручку! ручку!» Это было очень забавно. Да, он был нежен с животными. Называл лапки «ручками», «ножками».
Он пил. Очень сильно. Был настоящий алкоголик. Поэтому хоть и имел звание заслуженного артиста, за границу не выезжал. И даже, кажется, в московских цирках не работал. А приглашение в московский цирк – хоть на Цветном бульваре, хоть на Вернадского – часто было прелюдией перед заграничной поездкой, мечтой всех цирковых.
Говорят, что номер с солнечным зайчиком, который коверный ловит, бегая по манежу, был отрепетирован Мусиным для международного циркового конкурса в Монако. Но за три дня до поездки Валерий серьезно заболел, и номер срочно переделали под Олега Попова, которого и послали на конкурс, и который там получил за эту репризу Гран-При, звание «солнечный клоун» и предложения о гастролях от лучших зарубежных импресарио. Мусин после этого и запил. Это был украденный у него успех.
В то время, когда мы работали с Мусиным, я посмотрела последний фильм Луи де Фюнеса «Скупой» по Мольеру. Превосходная комедия, как всегда бесподобный де Фюнес. Выйдя из кинотеатра, я подумала, а кто бы из наших артистов мог сравниться и потягаться в комическом таланте с этим французом? И сама себе ответила – никто. Потом вспомнила Мусина, и подумала, что – а вот Мусин смог бы. Если б его заметили наши режиссеры и решили б использовать его комический гений. Да, это был артист международного класса.
Когда мы работали в одной программе с Валерием Мусиным, с ним была его жена, молоденькая девушка, которая ухаживала за его кошками и очень перед ним трепетала. Какая она у него была по счету, не знаю. Помню ее миловидность и светлые волосы.
С его первой женой, у которой был сын от Мусина, мы позже работали (в 1984 г) в Омске. Она выступала с дрессированными собачками и, между прочим, гордилась, что она жена – пусть и бывшая – Мусина. И фамилию не меняла, и при случае упоминала этот факт.
Побродив по Сети, я выяснила, что Валерий Мусин умер при загадочных обстоятельствах в начале 2000-х. Впрочем, никто толком ничего не выложил про это. Кто-то вспомнил, что видел его в 90-х г.г. в каком-то дешевом шоу, но и там он оставался Мусиным. Кто-то из молодых говорил, что старый спившийся Мусин дал ему несколько ценных советов по работе коверного, которые стоили больше, чем годы обучения в училище.
Его старший сын, тоже Валерий Мусин, вместе с матерью живет сейчас в США. У Мусина есть и младший сын от другой женщины, записанной на ее фамилию, которая живет во Франции, и сын, вероятно, тоже
|
|
|
[ комментарии (0) ]
[ комментировать ]
|
| 11:04 Цирковые путешествия. Шапито. |
| Запись открыта: всем |
|
Теги:
ностальгия
, СССР
, цирк
|
Из первых городов, которые я посетила, работая в цирке, запомнились Донецк, Ворошиловград (ныне – Луганск), Волгоград.
Волгоград запомнился растянутостью вдоль Волги, уютной гостиницей и, конечно, Мамаевым курганом. Мемориальный комплекс – нет, я даже не могу описать впечатление. Там надо побывать, чтобы ощутить неописуемую гамму чувств. Нынешний гигантизм Церетели – это совсем другое, это тщетное стремление подняться до вершин, достигнутых Вучетичем.
В Донецке мы были весной. Прекрасный цирк, прекрасная гостиница, рядом – продуктовый магазин с чудной выпечкой и богатым кондитерским отделом. Какие-то украинские шоколадные конфеты я даже посылкой отправляла домой. Вообще я часто баловала своих посылками: из Донецка – конфеты, из Минска – импортные шампуни и мыло в красивых упаковках, из Саранска – книги, из Кишинева – розовое варенье и прочие невиданные у нас консервированные сладости.
Донецк был город богатый, ибо шахтеры зарабатывали не просто хорошо, а очень хорошо. Дворец культуры шахтеров – это был именно Дворец. Досуг, который предлагался шахтерам, впечатлял. Например, у них была собственная киностудия, а также своя летная спортивная эскадрилья. Во как! А на улицах было много личных автомобилей. На «жигулях» рассекали не только солидные мужчины, а и молодые парни, что в то время было редкость. При знакомстве местные любили прихвастнуть и пустить пыль в глаза, благо деньги им это позволяли.
О наполняемости залов в цирке. Вот не помню, чтобы было мало народа. В выходные – всегда аншлаги. Но и в будни в цирке большая часть зала была заполнена. Во всех городах. Билеты стоили от рубля до двух, кажется, детские дешевле взрослых раза в два, т.е. доступны были всем.
В Ворошиловграде мы волей случая жили 4 месяца вполне беззаботно. Дело в том, что во время наших гастролей в области началась эпидемия ящура, и вышло постановление, запрещавшее вывоз любых животных их города. Джигитский номер умудрился каким-то образом уехать с лошадьми, предполагаю, что за взятки. У них горела гастроль куда-то за границу. А наших коз и собак не только запретили вывозить из города, но и запретили выводить за пределы цирковой площади,
Лето, цирк не работает, в пустом здании только наши зверюшки. Красота! Козликов с собаками мы выгоняли гулять в цирковой двор, по которому они носились на свободе, собаки устраивали охоту на козлов и потом удирали от их рогов, прячась под стоящий во дворе грузовик. Дрессировщик Коля, будучи еще и акробатом, уехал с акробатическим номером в другой город, так что мы жили в полной свободе без начальства. На нашей зарплате не сильно сказывалось отсутствие представлений. Ухаживать за животными и их кормить все равно надо – есть представления или нет.
В цирковую гостиницу заселились сначала артисты Киевского театра оперетты, потом Харьковского театра оперы и балета. Мы подружились с теми и другими, и ходили бесплатно на некоторые их спектакли.
Ворошиловград запомнился как милый уютный очень зеленый город с украинскими надписями повсюду и русским населением. Украинскую речь на улицах не слышала ни разу. Только по радио. Как и везде на Украине, снабжение там было отличное, и продуктами, и промтоварами. Например, я там накупила недорогой модной летней обуви украинского производства.
В не очень крупные города, в которых не было стационарных цирков, летом приезжали шапито. Это такой цирк под брезентовым шатром. Так же была дирекция, в ведении которой находились не только обычные обязанности, но еще и сбор-демонтаж данной конструкции и перевоз всего добра на новое место. Кроме дирекции все остальные работники были сезонными: столяры, электрики, контролеры, разнорабочие и т.п. Молодые артисты часто устраивались на должности разнорабочих и таким образом подрабатывали к основной ставке. А их неработающие нецирковые жены – работали контролерами и кассирами.
Артисты не любили работать в шапито. Гримерки в тесных вагончиках, проблемы с душем после выступления, гостиницы удаленные от места работы и без кухонь.
Я работала в двух шапито: в Таганроге и Саранске.
В Таганроге цирк стоял возле рынка, а жили мы по квартирам. Администрация оплачивала наше проживание. Мы с одной девушкой жили у бабули, которая пережила немецкую оккупацию. Рассказывала, что было страшно, напротив драмтеатра стояла виселица. А соседка в подполе прятала нашего раненого летчика. И однажды, когда к ней зашли немцы, и раненый издал какой-то звук или стон, хозяйка давай громко портить воздух, чтобы немцы не расслышали других звуков. Как ей это удалось, не знаю, со страха, возможно, и не такие звуки издашь. Немцы стали гоготать, и ничего не заподозрили.
В Таганроге было безобразное государственное снабжение продуктами. Помню, что нам давали какие-то карточки. Кажется, на колбасу и сливочное масло. Однако на снабжении зверей это не сказывалось. И вообще, по-моему, дефицит в ряде таких вот мест устраивала крепнущая торговая мафия. Потому что, когда мы в Таганроге приехали с цирковым экспедитором на какой-то городской склад получать продукты в дорогу, я ахнула: там было все в гигантских количествах – и копченые колбасы, и тушенка, и дефицитные тогда шпроты, и гречка - тоже почему-то тогда дефицитная. А в огромных морозильных камерах-комнатах – туши мяса. В общем, мы на собак получили все, что просили.
Но в Таганроге был превосходный рынок. Цены были, конечно, выше государственных, но купить там можно было если не все, то очень многое. Торговали в отличие от нынешнего времени, не перекупщики, а колхозы и просто единоличники – дачники и крестьяне. Работал рынок с 6 утра до 10 часов, как обычно в южных городах.
Именно на рынке в Таганроге я впервые увидела аппарат для приготовления горячих пончиков, где одинаковые кусочки теста падали в кипящее масло, плыли по кругу, переворачивались и плыли дальше, потом готовые падали в поддон. Завораживающее зрелище.
Второй город, где мы были с шапито – Саранск. Шапито поставили очень удачно в большом старинном парке. Когда наши конники вывели попастись лошадей, администрация парка стала протестовать. Но наши циркачи все равно время от времени пасли. И мы своих коз тоже выводили на свежую травку.
Поселили нас в центральной гостинице города, солидной, сталинских времен. Но вся цирковая жизнь текла возле шапито: там не только репетировали, там готовили обеды, загорали, общались и сплетничали. С нами работал оркестр харьковского цирка, разбитные и интересные мужики, какими обычно и бывают музыканты.
Возле гостиницы в Саранске был местный «бродвей», по которому нарядная молодежь дефилировала туда-сюда.
Из Саранска я улетела в Москву, где, обивая пороги Главка на предмет получения на руки своей трудовой книжки, случайно позволила себя сосватать в номер с дрессированными ахалтекинцами к заслуженному артисту РСФСР Алексею Сергеевичу Соколову.
|
|
|
[ комментарии (0) ]
[ комментировать ]
|
|
|
