Заглотила? Заглотила? Заглотилазаглотилазаглотила? А кто вы? Почему мы
говорим, прижав нос к носу?
Можете
гарантировать, что я не БРЕЖУ? Разве бывают такие красивые красные губки?
А что теперь будем делать? Не подышать ли свежим воздухом? Что? Мы уже
дышим?
Интересно, можно разогреть
ложечку с кайфом над вечным огнем на могиле Неизвестного Солдата?
Почему мне приходят в голову те же, что у тебя, мысли? Не пора ли
нам домой? Сколько можно торчать тут, на Этуаль, и целоваться попусту, когда
на улице всего два по Цельсию, вместо того чтобы нормально трахаться в
постели, как все порядочные люди?
Ну сегодня-то солнце еще встанет, а завтра? А когда сменишь город,
жизнь тоже меняется? Для чего путешествовать по однообразному миру? Тебе не
холодно?
Выходит, могу орать что угодно?
Петь "I wanna hold your hand"?
Раз, три, пять. Похоже на
"растрепать", ведь так? Я в растрепанных чувствах: сколько действует твоя
пилюля? Почему двери открываются до того, как их тронешь? Отчего под этим
бледным неоном мерещится, будто скачешь козлом по луне? Мы действительно
сигаем на шесть метров при каждом прыжке или нам только кажется? Ты можешь
снова меня, пожалуйста, немножечко поцеловать? Тебе будет очень неприятно,
если я останусь у тебя во рту?
Хорошо было? Это ведь было очень, очень, очень хорошо? Все это
потрясно, но вот который теперь час? Почему ночи ВСЕГДА сменяются днями? А
что, если вместо того, чтобы шагать против движения по транспортерам в этих
плексигласовых кишках, обшарпанных, построенных еще в семидесятые, -- они
смахивают на трубки искусственного дыхания, которые суют в рот пострадавшим
в дорожных авариях, эй, ты слушаешь?
Туда, где теперь садится солнце? Видишь, как новые буковки
выскакивают на их допотопном табло? Дублин? Кельн? Оран? Токио? Шанхай?
Амстердам? Мадрид? Эдинбург? Коломбо? Осло? Берлин? Разве каждый город --
сам по себе не вопрос?
Можно мне еще раз
потрогать твои губки, перед тем как убраться? Кто из нас отвалит первым?
Почему, ну пооочемууу каждый раз приходится прощаться?
Тебя тоже, как и меня, угнетают аэропорты? Ты не находишь, что в них
есть своя поэзия? Меланхолия расставания? Лирика новых обретений? Какое-то
сгущение воздуха, заряженного эмоциями, пропущенными через кондиционер?
И когда же мы, наконец, прекратим молчать,
уставясь на рассветные окна в этом пустом кафетерии? Почему все газетные
киоски еще на замке, а игровые автоматы не включены?
Не могла бы ты отпустить мою руку? Неужели
ты не чувствуешь, что мне необходимо побыть одному среди этих покинутых
всеми багажных сумок? Возможно ли расставание без чрезмерных страданий, даже
на фоне рекламы духов "Энви" фирмы "Гуччи"?
И пока наши затуманенные глаза следят за взлетающими "Боингами-747", не
могу не задаться последним вопросом: почему же мы все-таки не в самолете?
|
